Ассы в массы.Гарри Асса,часть вторая, 2005.

Г.А.Вот. Рокеры, в массе своей свалили, но часть людей забежала в американские аттракционы, где была блокирована этим протоомоном. Аттракционы были остановлены, и людей стали фильтровать на выходе из ограды высотой не менее трех метров. Картина была достаточно забавной. Оставшиеся неформалы, не дожидаясь своей очереди быть отфильтрованными, лезли на ограду и с выкрикивая проклятия ныряли в массу правоохранителей с трехметровой высоты. Я же засмотревшись на незабываемое зрелище, был сметен толпой не менее трехсот человека, быстро направлявшейся к выходу из парка куда вели скрученных рокеров. Толпа оказалась люберецкой,  и вырваться из плотно идущих масс озлобленных качков, бубнящих под нос «бей металлистов», не представлялось возможным. Единственное что удалось запомнить, так это Лешу Катаева, который будучи одетым в пиджак «Харрис твид» и с Тасей под ручку, живо и иронично интересовался у люберов, мол кого бьем, и сочувствующе соглашался, мол, правильно , правильно.(смеются)

М.Б.А меня вынесло на пятачок возле входа где толпа люберов медленно окружала автобус в который доставляли задержанных. Тут то оказавшись в центре этой толпы, я слегка замешкался, что по идее делать было не нужно, но какой то «человек» тиснул сзади мою бейсболку и я остался  посреди люберецкой  толпы с крашенным ирокезом на голове. Один. Вот уж действительно, если хочешь казаться идиотом, так делать это надо на вся катушку. Так и в этом случае, вызвав в толпе смешанные чувства, недоумения, ярости обиды, я совершил заплыв «быстрым кролем» через  всю толпу до  самого автобуса,  боднув стоявшего в дверях милиционера, который сам был не очень раз находится в этом месте, и в это же время. Автобус начали уж раскачивать, когда два милиционера внесли в автобус Кимерсена  с лицом представлявшим сплошную гематому. Видимо выдав дубинки, господа функционеры забыли снабдить их инструкциями по пользования, и рекомендациями не бить сограждан по голове, но зрелище было не из приятных. Автобус вывезли, в местное отделение, где составив протоколы неформалов выпускали по одному, наблюдая аттракцион как они будут поодиночке пробиваться через люберецкие  заставы.

Г.А.Кстати, пробились все и без потерь, поэтому этот эпизод можно внести в разряд очередной знаковой победы, поскольку этот эпизод еще раз стал учебно показательным для населения, как можно противостоять противоправным действиям, даже если они  носят статус правоохранительных и вооружены. И тогда все были в своих подростковых галлюцинациях по теме рок музыки, и так не смогли понять, что в тот день  не в неформалах было дело. А  в немалой и слабоуправляемой толпе воинствующих инженеров, мнящих себя советской интеллигенцией, которые собирались на соседней площадке и митинговали про какие-то одним им понятные ценности и свободы, когда у них под носом шли почти военные действия. Ныне мне это все навевает достаточно ироничные мысли по поводу наивности  тех митингеров,  и абсолютной аполитичности рокеров и маргиналов оказавшихся в итоге на одной стороне баррикад в 91-м году. Но факт первого санкционированного применения вооруженной милиции против населения,  можно было бы зафиксировать именно в этот день, а не как мнят себе многие историки, не имеющие к данным событиям никакого отношения.

Другой эпизод был накануне августовских событий, и было это 18 мая. Опять происходил очередной концерт в «Зеленом театре» и здесь уже участвовали не военизированные части, а взрослые дядечки, уж не знаю из какого отдела. Все практически одного роста, в спортивных костюмах, они кого- то там спровоцировали, и завязалась потасовка. При этом четко перестраиваясь то в круг то в шеренгу, эта группа довольно четко отбивалась от неформалов, но в итоге была загнана в какой то угол парка и закидана какой то ветошью. Никто их забивать в общем то и не стремился, но спесь со спецов посбивали. Но уже  тогда стало ясно, что неформалы должны сторониться впутывания в политику.

И когда наступили события 91года, и все стали звать на баррикады, мы резко осаживали революционные позывы несмышленых подростков, желавших покрасоваться на фоне баррикад и свистящих пуль. Но конечно же удержать многих было невозможно, и многие неформалы присутствовали у Белого дома, а «Коррозия» и кто-то еще давали там концерт. И славу богу , что тогда не было такого же крошилова как в 93-ем, но трупы все равно были, и участвовать в этом процессе не имело никакого смысла.

К тому времени уже появился Петровский бульвар, и все девяностых прошли под знаком именно этого пространства, где сосредоточились самые продвинутые представители  различных кругов. При этом как то непонятно не прозвучали остальные сквоты типа Фурманного, где была вполне себе солидная тусовка. Возможно живописные круги, к тому времени уже распродали весь накопленный потенциал за копейки и на момент создания Петровского были либо за границей, либо сидели в забытьи. При этом коммуникация заложенная в Детском саду получила своего наивысшее развитие в Период Петровского сквота. При этом я до сих пор считаю, что та «де эстетика» которая была там заложена и только сейчас начинает использоваться во всем мире, неорганична с нашей страной, имеющей иное эстетическое начало. Эта эстетика более подходит жирному  как обычно загнивающему уставшему западу.(смеется)

Эстетика воспаленного сознания ближе аристократическим кругам, но не как не постсоветским, но, так или иначе, тот костяк который собрался в тот период, прозвучал не менее громко за рубежом,  и дал намного больше продуктивных тенденций на местах, чем официальная часть «Ассы».

М.Б. А как насчет реалий постсоветского пространства. У тебя есть свое мнение по поводу событий?

Г.А.Начался период клубной жизни, началась барыжка.

На улицах появились наркотики и оружие, как будто спецом раздавали.  Кстати стоит отметить, что все восьмидесятые не было спаивания молодежи, и все неформалы росли в здоровой спортивной обстановке. Алкоголь понесся где то с года 90-ого, когда появился спирт «Рояль» и понесся нездоровый пьяный кураж по всей стране. Петровский же был отдушиной. Куда можно было прийти и порадоваться за знакомых которые прогрызли себе место под солнцем, когда остальная художественная среда  стала продажной мелким оптом и малоинтересной. Был еще жив Тишинский рынок, где тусовались будущие модельеры и неформалы всех мастей.

В Москве, во времена Петровского параллельно существовало еще несколько сквотов, один из которых основал папа художницы Лики Гринберг. Образованный, прикольный художник, каким то образом организовал «Третий Путь», который находился на Пятницкой улице, куда захаживал Дугин с Джемалем, сидевшие на Гималайско тибетских темах, позже там появился Борис Раскольников. Поскольку Петровский в это время уже начал загибаться, часть идей перекочевало в «Третий путь» и он таким образом стал ответвлением общего проекта. До 94 года это была просто мастерская художников, которая часто подвергалась нападкам всяческих ушлых людей, которые с приходом экономических свобод понимали эти свободы по своему. Леша Блинов(Белый) и Катя Рыжикова приводили туда всяческие творческие единицы, но Лика с Борей всего боялись и ничего там не происходило. И вот когда их наконец то выгнали, попросту вынесли вещи на улицу, Петлюра, Осадчий, Алан и я, также попросту их обратно внесли, и «Третий Путь» заработал после этого момента как культурный центр. На освобожденную площадку подтянулись братья Полушкины со своими моделями, начались концерты, перформансы, выставки и на какой-то период этот сквот стал наиболее известным по городу. «Третий путь» стал той дополнительной музыкальной площадкой ,которой не хватало на Петровском, но после закрытия центрального очага неформальной культуры в упадок пришло и его «дополнение».

М.Б. Здесь нужно сделать небольшое отступление, что бы объяснить  феноменальный всплеск расцвета клубной жизни в Москве того периода. Начиная с 92 года, в столицу нашей родины хлынуло все, что могло хлынуть с периферии, и на улицах началась бойня между быковатыми пацанами, наркоманами и милиционерами, которые уже на тот момент не сильно отличались от первых двух категорий. На центральных улицах стало просто страшно гулять, тем более по ночам. Шел передел не только собственности и недвижимости, но и кусков улиц и точек кучкования проституток. С «Пушки» окончательно ушли неформалы, и им на смену пришел «андеграунд» криминального характера. Эти причины легли в основу появления именно клубной, не ресторанной жизни города. Рестораны конечно же были, но клубы  представляли из себя нечто иное чем нынешние. Контингент посетителей состоял на 80% из москвичей, по старинной столичной традиции тяготевших в домашней кухне, которая тогда к счастью в оных клубах отсутствовала, и там происходило либо отчаянное рейверское клубление, либо нормальное клубное общение не отягощенное  негативом. Клубы эти поначалу были небольшими и закрытыми. Один из первый клубов был открыт Друбич с  Ильей  Пигановым, на Маяковской и назывался «Маяк». Вторым знаковым местом был клуб «Эрмитаж» открытый  в одноименном саду напротив Петровки 38. Но первым клубом, именно как местом общения, был «Бункер», команда открывателей которого в течении 90-х  делали неоднократные попытки настроить клубную жизнь, открывая проект «Акватория» , и к концу 90х все же реанимировав проект «Бункер»,  и отстроив «Б2». В 93 году стартовал проект «Птюч», иные рейверские программы. Вот как то так  было с  фоном для разворачивающихся в неформальной среде событий?

Г.А.Да все звучит правдоподобно, только помимо всего само население города было запугано не только еженедельной стрельбой на улицах, но и событиями 93 года, когда было перебито немало зевак, а в городе появились танки и люди с автоматами. Как обычно в России, все решалось в Москве и термин «Шокотерапия» переходного периода озвученная нашими как бы демократами в первую очередь коснулась населения столицы, которое забилось по квартиркам, на которые их  уже вовсю кидали новомосквичи.

Это сейчас после прошествии некоторого времени можно рассуждать подобным образом, а тогда все пребывали в эйфории, что вот, мол, свобода, к которой стремились уже наступила, и  та культура, которая создавалась в недрах андеграунда, будет востребована на просторах нашей родины. Это была иллюзия, но иллюзия неплохая, потому как оптимизм двигавший художниками не оставлял их до самого конца. Возвращаясь к событиям, улица была захвачена милиционерами с автоматами и бандитами, клубы были небольшими и резонанс от их действий был иным, чем в 80-е.  Поэтому смысл той культуры, связывающий все сословия в авангардном культурологическом порыве, утерялся. Все что связывалось в общих процессах, опять дифференцировалось по роду занятий. Художники, стали художниками по отдельности, музыканты- отдельно, неформалы тоже разбились по мотоклубам и мелким компаниям.

 К тому же вся молодежь 80-х уже повзрослела, переженилась и нарожала детей, а кто- то уже уехал за границу. Новое поколение 90-х  было уже поставлено на грань выживания и максимум что могло для себя позволить, так это забыться на какой ни будь дискотеке. Все остальное время, после двойного финансового кризиса,  молодежь пребывала в поисках каких то средств и о каком либо творчестве разговаривать было бессмысленно. Здесь нужно отметить, что конечно же не вся молодежь, были отдельные уникальные музыканты и художники которые опять же вели свое происхождение из панк среды города, но  количество этих персоналий было незначительным и все проекты держались на уже проверенных временем кадрах. Некоммерческие проекты, пригодные для зрелой заграничной культуры стали бессмысленными во многих отношениях, при этом активность надзирательных органов усилилась. Единственно значимыми проектами могли стать проекты,  связанными с телевидением, но эта тема стала пресекаться с 96 года тоже. Каким то чудом, Олегу Шишкину удалось набрать группу  с замечательными актерами, Епифанцев в проекте, был просто замечателен, и они каким то чудом пробили театрализированный проект на шестом канале под названием «Дрема».Позже он переехал на московский канал под названием «Культиватор» и какое то время существовал в виде авангардного театра. Я по большому счету считаю эту группу учениками Леши Тегина, но вполне возможно, у них есть свое мнение по данному вопросу.

  Aida-luli. Garik hause of creation. Mirjam van Veelen 1998

А я делал совместный с голландским режиссером Мириам Ван Веллен кинопроект, как бы итожа свою деятельность, в котором помогал Алексей Катаев, живший тогда в Голландии. Но, к сожалению, наш проект, выражавшийся в том, что бы выразить суперсмысл в сжатой форме, так и не сумел пробиться на российский экран. Тогда я активно занимался собственной семьей, пытаясь хоть как- то восполнить  отнятое общественной нагрузкой личное пространство. К этому моменту уже было пропущено несколько семей и  детей без отца, я платил уже  какие-то  вселенские долги. Как- то живший по соседству Алик, он же Альберт Нейронов, снял свой первый фильм, но он так же не пробился на телевидение, хотя был снят в новомоднейшем по тем временам киберпанковском стиле с элементами готики. Поэтому захотелось поставить точку в «Ассе», что бы этот процесс получил свое логическое завершение, а последующие проекты шли уже продолжением к этому. Шел 98 год и мой приятель Олег Цодиков, имевший отношение  к организации мероприятий предложил сделать акцию в клубе «Титаник».

Название проекта символизировало окончание московских перфомансов, а взято было из произведения Марка Твена. Где описывалась группа мошенников, которая делала перформанс «Огненный Жираф».

 Был устроен показ под названием «Агония огненного жирафа», на которую собрались старые участники, но из тусовки практически никто не пришел. Изменились времена, нравы, и сама система коммуникаций. Собственно то, что хотел, то и получил. Убедился  полном распаде тусовки на отдельные формальные очаги, которые обречены на угасание. Просто был период совместного прорыва, как я это понимаю, а теперь все пытаются уже закрепляться на тех местах, куда их вынесла судьба. Большинство участников «ассы» уже к этому времени, стали свободными, знаменитыми, а некоторые относительно богатыми. Питерская часть проекта тоже прогремела на весь мир и развивалась самостоятельно.

А нынешнюю ситуацию в стране как- то даже и не хочется комментировать. Население нагнули не хуже чем при совке. К тому же нагородили искусственных социальных барьеров, которые отсутствовали раньше. Не знаю где предел этой глупости, но кажется,  что все это закончится очередным социальным бунтом, еще более жестким и безкультурным. Потому как при советской власти, большинство неформалов было хоть с каким-то образованием и желанием независимо реализоваться. Но славу богу в России неугомонная талантливая молодежь будет всегда, и, принимая новые правила игры, возможно более сложные чем в годы крушения Советского Союза, творческие массы вряд ли удастся остановить. При этом, резюмируя…Сам процесс длившийся 20 лет, дал возможность действительно талантливым людям реализоваться и стать звездами, многие имена которых известны в арт-кругах земного шара, и к сожалению, не так широко на родине. Мы просто пытались привить к совковым реалиям абсолютно несоветскую культуру, которая мутировав от скрещивания с реальностью, дала своеобразные всходы. Возможно, время для подобных экспериментов еще не наступило, сознание населения такой огромной страны меняется тяжело и медленными темпами. Тем более что сейчас наметилась тенденция политических спекуляций на тему счастливого советского детства. Политические технологии, появившиеся, опять  загоняют зашуганное периодом передела собственности в стойла. Раньше люди сидели по кб-шкам и заводам, теперь сидят по дизайн бюро и  торговым фирмам. Разницы практически никакой, правда есть и положительные тенденции. Образовалась пускай небольшая, но все же прослойка людей которые могут себе позволить ездить по миру и не дают себя дурить дешевыми подделками и вторичными идеями. К тому же молодежь получила и новые формы оттяжек в виде экстремального спорта и всяческих туризмов и дайвингов.  Арт-среда тоже налаживается в виде галерей и фестивалей, так что не все так плохо.

А тот опыт, который был накоплен, возможно, пока еще не нужен, но я надеюсь, что когда закрутят гайки, как было при совке, аналогичный проект будет когда-либо реализован будущими  бунтарями. И только тогда, обыватели смогут хотя бы приблизительно ощутить тот драйв, который сопровождал авангардный процесс в 80-х.